Быть женщиной в айти, рейсинге, борьбе, за баром и на стройке. Это все девушки NUSELF

Светлана Бушнева

Founder & CEO компании «ПОЛЕ ДЕВЕЛОПМЕНТ» и проекта «ПАРКОВЫЕ КВАРТАЛЫ»

— Как вы выбрали профессию и пришли в нее?

— Я уверена, что профессия выбрала меня сама. Мне с детства хотелось быть полезной людям. Художественную школу я окончила с целью дарить людям красоту. Потом был юридический, который научил меня защищать и отстаивать их интересы.

Затем мной был пройден большой карьерный путь от дизайнера интерьера до руководителя отдела маркетинга и заместителя генерального директора по внешним коммуникациям в крупной строительной компании, чтобы после всего создать собственную девелоперскую компанию и реализовывать в Липецке масштабный жилой проект «ПАРКОВЫЕ КВАРТАЛЫ».

— Сталкивались ли вы в работе с гендерными стереотипами? 

— Такие стереотипы были, есть и будут, потому что строительство и девелопмент в целом — консервативный бизнес, который в большинстве своем управляется мужчинами. Но, на мой взгляд, благодаря тому, что я женщина-девелопер, меня характеризует более мягкий и эмпатичный подход к построению команды, клиенту и продукту в целом.

— Что самое сложное для вас в работе?

— Мой труд требует много сил и энергии, чтобы воплощать в жизнь что-то действительно стоящее и полезное для людей. Но вся вложенная энергия в многократном размере возвращается к тебе, когда ты видишь результат своей работы вживую.

— А что помогает восстановить энергию, что добавляет ее внутри самой работы?

— Это люди, которые меня окружают: команда, клиенты. Еще мотивирует тот факт, что мы строим не в Москве или Петербурге. Для многих неочевидно, что качественные крупные проекты можно реализовать в небольших городах. Я считаю, что люди должны жить хорошо везде.

— А что помогает восстановить энергию, что добавляет ее внутри самой работы?

— Это люди, которые меня окружают: команда, клиенты. Еще мотивирует тот факт, что мы строим не в Москве или Петербурге. Для многих неочевидно, что качественные крупные проекты можно реализовать в небольших городах. Я считаю, что люди должны жить хорошо везде. 

— Какое главное открытие вы совершили относительно профессии за те годы, что вы в ней?

— Оказалось, что пространства, в которых комфортно жить и творить, нужны всем. Поэтому мы с командой продолжаем идти вперед и не оглядываться.

— Если бы можно было вернуться на старт карьерного пути, вы бы повторили свой выбор?

— Я чувствую себя на своем месте, поэтому повторила бы все. Но с некоторыми правками.

Лия Панцалашвили

Основательница женской студии безопасности My Mafia

— Как вы выбрали профессию и пришли в нее? 

— По первым двум образованиям я техник-картограф и юрист. Тренером я стала случайно, по стечению жизненных обстоятельств. У меня был сложный развод и спортивный бэкграунд — я занималась каратэ все детство и юность. В момент, пока я разводилась, мне предложили изучить новую систему — Крав-мага — и стать тренером. Сначала я отказалась, но потом решила просто попробовать. Оказалось, что преподавать мне очень нравится, и я начала новый карьерный путь. 

— Сталкивались ли вы на этом пути с гендерными стереотипами?

— Мне сильно повезло: ни с чем таким я не сталкивалась, зато попала в поддерживающее комьюнити. У нас на 90% мужской коллектив, но ребята всегда подбадривали девушек и старались им помогать. Ты просто тренер, а мужчина или женщина — неважно, потому что требования ко всем одинаковые. 

Притом я слышала истории учениц, чьи мужчины недоуменно спрашивали: «Куда ты там ходишь? Сиди дома». 

— Что самое сложное для вас в работе?

— Самое сложное — стать тренером. После того как проходишь путь становления через пот, кровь и слезы, ничего сложного не остается: я люблю и знаю то, чем занимаюсь, и делаю это красиво и качественно.

— Во время учебы как-то меняется отношение к себе?

— Мне кажется, чем больше ты учишься, тем сильнее замечаешь результат в себе и своих учениках — и понимаешь, что все делаешь правильно, синдром самозванца проходит. 

— Что сильнее всего заряжает?

— Именно результаты учениц. К нам в студию в основном приходят девочки, которые не ходили на физкультуру в школе: у них плохая координация, им сложно управлять движениями. Когда видишь, как они меняются, начинают биться на спаррингах, то чувствуешь, что ради этого стоит тренировать. 

Я много работаю с девушками, которые столкнулись с насилием или находятся в актуальном насилии. Я осознаю, что сама живу не зря, когда узнаю, что тренировки помогли этим девушкам что-то поменять в жизни. 

— Какое главное открытие вы совершили относительно профессии за те годы, что вы в ней? 

— Что нужно быть не только тренером, но и менеджером, и в какой-то степени блогером. Я на ходу училась развивать личный бренд, набирать людей, управлять студией — это все масса задач, помимо непосредственно преподавания, но они делают тебя более разносторонним специалистом и человеком. 

— Если бы можно было вернуться на старт карьерного пути, вы бы повторили свой выбор? 

— Тысяча процентов, что да. Моя профессия — помогающая, интересная и никогда за 10 лет не превращалась для меня в рутину.

Софья Новожилова

Разработчик в крупной IT-компании

— Как вы выбрали профессию и пришли в нее? 

— Это семейное: мои родители занимаются разработкой, притом что у мамы, например, физическое образование. В детстве я любила математику — что располагает к определенному карьерному треку. С преподавателями математики мне и везло больше всего: даже в самой простой школе находился учитель, который хотел развивать мой интерес к предмету. Я пошла в математический ВУЗ и выбрала направление разработки — оно ближе к реальности. (смеется) В программировании проще понять, зачем то, чем ты занимаешься, может быть нужно случайному человеку на улице. 

— Сталкивались ли вы в работе с гендерными стереотипами?

— Я встречалась с гендерными стереотипами во время обучения. Но, когда я вышла из университета работать в крупную компанию, такого уже не было. Там оценка идет не по признаку «мужчина или женщина», а по результатам твоей работы.

Когда я училась, нас в группе было 28 человек, 4 из которых — девушки. Преподаватель по одному из языков программирования постоянно подшучивал на эту тему. 

Студенты часто собираются в компании, чтобы решить какую-то задачу вместе. Кто-то, кто побыстрее схватывал материал, помогал ребятам, которые «плавали». С парнями это не так бросается в глаза — а над девчонками часто иронизировали: «Конечно, тебе нужна помощь, ты же девочка!» Помню, что однажды я помогла другу-парню, который учился лучше меня: решила задачу за двоих, пока он не мог заниматься практикой, — и очень собой гордилась! 

Как-то раз у меня не получилось попасть в студенческий проект, где ребята занимались низкоуровневой (компьютерные сети, операционные системы) разработкой. Научный руководитель скептически относился к девушкам и меня к себе не взял.

— Что самое сложное для вас в работе? 

— Нагрузка. Задачи, по сути, бесконечны. Ты начинаешь делать проект, потом добавляешь в него обновления, исправляешь ошибки. Сделать что-то за полгода и забыть — невозможная история, потому что вместе с запросами от бизнеса меняются и твои задачи внутри одного и того же проекта. Это ведет к постоянному фоновому чувству незавершенности. 

Иногда трудно рассчитать время на одну задачу — постоянно возникают новые вводные. Ты ставишь срок, озвучиваешь его заказчику — как вдруг накатывает осознание, что все нужно было сделать по-другому, и ты начинаешь с нуля. Я увлекающийся человек — мне в такие моменты приходится отложить все прочие заботы: «Прощай, нормальная жизнь!» (смеется) 

— Что заряжает вас в работе? 

— Мне кажется, мое дело — очень красивое: разработчик моделирует действительность, которая потом для кого-то станет привычной. Например, мы все пользуемся каршерингом, а разработчики — те люди, которые рассчитывают, когда и где, согласно приложению, машину заправить, припарковать, помыть… В общем, делают так, чтобы процессы работали «от» и «до». Мне кажется, когда система выстраивается, это окупает усилия, затраченные на разработку. 

Парадоксально, но я люблю ошибки. Когда понимаешь, как исправить ситуацию, это мотивирует разбираться дальше и учиться упрощать слишком сложные механики.

— Какое главное открытие вы совершили относительно профессии за те годы, что вы в ней? 

— Я поначалу вообще плохо понимала, что такое разработка. Думала, что буду заниматься визуальными вещами, интерфейсом пользователей. Начав учиться и работать, я стала больше тянуться к внутренним процессам. Различные паттерны и подходы к разработке, которые мы используем сейчас, были придуманы еще в 70-х годах прошлого века. Они переосмысливаются, дорабатываются и продолжают использоваться и по сей день. Цифровизации сейчас подвержены практически все сферы нашей жизни, что дает разработчику возможность погрузиться во множество смежных областей. И это очень интересно.

— Если бы можно было вернуться на старт карьерного пути, вы бы повторили свой выбор? 

— Думаю, да. Иногда работа отнимает много времени и сил — но я ни о чем не жалею.

Ирина Сидоркова

Автогонщица, пилот молодежной программы SMP Racing

— Как вы выбрали профессию и пришли в нее? 

— Я с детства коллекционировала машинки, а когда мне было 3 года, мы пошли с семьей на премьеру мультика «Тачки» — в тот момент мне и захотелось заниматься гонками. Я попросила папу отвезти меня на картинг, и я пошла в секцию. Во взрослом возрасте все продолжилось. 

Как такового образования гонщика в России не существует — мы даже не входим в Олимпийские виды спорта. Долгое время моя семья не воспринимала гонки всерьез, думая, что это хобби, но с годами стало понятно, что это именно профессиональный путь. Сегодня развитием гоночного спорта в основном занимаются частные программы и инициативы. 

— Сталкивались ли вы в своем деле с гендерными стереотипами?

— За мои 15 лет в автоспорте многое поменялось. Тогда были предвзятые суждения, будто девушкам в этой сфере не место, и большинство гонщиков были мужчинами. Разделения на мужскую и женскую категорию не существует до сих пор. Тем не менее в последний год федерации стараются придумать и мероприятия, где женщины соревновались бы с женщинами.

— Что для вас самое сложное в работе?

— Когда ты начинаешь, многие моменты даются нелегко. Любое обучение сложно тем, что ты сталкиваешься с вещами, которых раньше не видел. 

— Что, напротив, придает энергии? 

— Я люблю то, чем занимаюсь, и не могу выделить что-то одно. Меня заряжает адреналин, который дарит этот спорт. 

— Какое главное открытие вы совершили относительно профессии за те годы, что вы в ней? 

— Я бы отметила как раз отношение к женщинам — сегодня оно нормализовалось и становится все более привычным. 

— Если бы можно было вернуться на старт карьерного пути, вы бы повторили свой выбор? 

— Никаких сомнений!

Ирина Голубева

Шеф-бармен 

— Как вы выбрали профессию и пришли в нее? 

— 16 лет назад я приехала в Москву и устроилась официанткой. Хотела пойти барменом, но в те годы девочек не брали. 3 года я постоянно настаивала на том, чтобы мне пошли навстречу, и в итоге меня взяли. Подход к работе был более основательный, чем сейчас: чтобы тебя пустили приготовить коктейль, нужно было пройти огонь и воду. Не было такого, что ты на второй день работы в 20 лет становишься старшим барменом. 

Я мечтала путешествовать. Денег не было, за победу в барных конкурсах дарили поездки. Я начала участвовать, выигрывать и путешествовать по всему миру. Развивалась в карьере, стала бар-менеджером, совладельцем бара, а после открывала бары и рестораны в разных странах.

— С какими гендерными стереотипами вы сталкивались?

— В отличие от момента, когда я начинала профессиональный путь, сегодня насчет женщин нет предубеждений. Мне в свое время отказывали только потому, что я женщина. Одним из аргументов было: «Вот придут 10 бочек с пивом — как ты их будешь разгружать? Ты сама пошла в эту профессию, сама и донесешь». Бывало, что люди переспрашивали: «Ты девушка — и правда бармен?» А я к тому же занималась боксом — тоже в общественном представлении «неженское» дело.

— Что для вас самое сложное в работе?

— Мне кажется, из года в год ответ — разный. Сейчас я открываю и запускаю заведения, и самое сложное — это персонал. Одна из причин в том, что «школа» стала проще. Люди из старой гвардии натренированы лучше, и мне на собеседованиях многие молодые специалисты кажутся чрезмерно расслабленными. 

— Что, напротив, придает энергии? 

— Ощущение, что нет предела совершенству — мне нравится развиваться в своем деле и не ставить фиксированную конечную точку. 

— Если бы можно было вернуться на старт карьерного пути, вы бы повторили свой выбор? 

— Да! У меня даже был момент, когда можно было поменять выбор. Когда в бар меня еще не брали, меня в какой-то момент позвали работать стилистом. Я ушла на полгода, но все равно вернулась в ресторанный бизнес.